Журнал «Большой Город» сделал репортаж о Детском Доме Интернате № 24 для детей с глубокой умственной отсталостью и тех добровольцах, которые им помогают. Напомним, что благотворительный проект реализуется при участии и поддержке Фонда «Разумный интернет».
Текст специального корреспондента «Коммерсанта» Ольги Алленовой
«Море волнуется раз, море волнуется два, море волнуется три…» — девчонки старательно поднимают руки, радостно вглядываясь в лица волонтеров, словно пытаясь угадать, какие же морские фигуры сейчас замрут перед ними.
С фигурами получается только у волонтеров — и черепахи, и медузы, и акулы, и киты. У девчонок получаются только волны: руки поднимаются вверх и застывают в мягком наклоне. Поэтому они всегда изображают волны. Но это им совсем не скучно — каждый раз кажется, что волна совсем новая, только-только нахлынула и эту фигуру не разгадают. Волонтеры иногда не сразу «угадывают» — девчонки радуются.
Со стороны все это похоже на бессмысленную затею. Рослые девочки-подростки
13–16 лет из детского дома для детей с глубокой умственной отсталостью, что на Сколковском шоссе, и волонтеры, которые играют с ними в детские игры.
«Бояре, а мы к вам пришли, молодые, а мы к вам пришли», — линейка девчонок движется в сторону другой — такой же — линейки сватать невесту.
Диалог бояр заканчивается выбором: «Бояре, нам вот эта нужна».
Это ключевая фраза игры. Именно она придает смысл всему действию. Всей детской игре, в которую эти взрослые девчонки, казалось бы, играть уже не должны.
Быть выбранной «боярами» хочет каждая девчонка на этой площадке.
Особенно игру любит Аня, 14-летняя крупная, малоподвижная девочка, которая крепко держит меня за руку.
Когда Аню наконец выбирают, она радостно улыбается и повторяет: «Аню выбрали, Аню» — и, не отпуская мою руку, переходит в противоположный боярский стан.
Я здесь впервые, новое лицо. Но девчонки этого как будто не замечают — принимают сразу, как свою. Психологи сказали бы, что это следствие детдомовской депривации, в результате которой ребенок не различает своих и чужих. Впрочем, своих девчонки все-таки знают. Два раза в неделю сюда приходят волонтеры добровольческого движения «Даниловцы» — каждого из них воспитанники детского дома знают по именам.
— А где Андрей?
— А где Таня?
— А где Лариса?
Вопросы звучат со всех сторон. А руководитель волонтерской группы Светлана Перегудова объясняет, что Андрей, Таня и Лариса придут в субботу, как обычно. А сегодня среда. Не все здесь понимают, чем среда отличается от субботы. И что такое график. И еще много простых вещей. Ксюша, например, не понимает, почему нельзя обнимать всех подряд. Она любит обниматься. Некоторым детям это не нравится, и они ее отталкивают. А она все равно их обнимает.
А Лидия не понимает, что Лида и Лидия — это одно имя. Ей долго объясняли, но она так и не привыкла и на Лиду просто не отзывается.
А Ира весь час, отведенный на прогулку, играет в сериал «Великолепный век». Она заняла своими куклами, их мебелью, детьми и одеждой всю скамейку и никого не пускает туда сесть: «Это наша квартира, не ломайте!» Если Иру спросить, что это за квартира, она расскажет про «Великолепный век», а если спросить, откуда она про этот век знает, она неохотно, не отрываясь от кукол, вспомнит: «Я в больнице лежала, долго, три месяца или год».
— Там был телевизор?
— Да, да, там «Великолепный век».
Название сериала она повторяет часто, с видимым удовольствием.
Дети из ДДИ регулярно проходят лечение в психоневрологической больнице. Обычно они оттуда не приносят никаких позитивных знаний. Ира вот принесла. «Великолепный век» дает ей новую жизнь, далекую от грустной реальности. Поэтому Ира с нами не играет. И ни с кем. Никогда. Ей хорошо в своем мире.
Светлана раздает девчонкам смешные наклейки в виде животных — дети эту процедуру очень любят. «Дайте мне жирафа», — просит Ксюша. «А мне зайца», — говорит Лидия. «А Ане мы дадим рыбу, да, Аня?» — Светлана протягивает Ане яркую оранжевую рыбку и наклеивает ее на руку девочки. «Ане рыбу», — повторяет Аня слегка кивая головой. Это означает, что Ане нравится наклейка с рыбой.
Эти наклейки Светлана приносит сюда регулярно. Благодаря этим чудо-наклейкам, многие дети знают, как выглядят птицы и животные, даже тропические.
Регулярность — главное условие для волонтерской работы. Дети в любом сиротском учреждении очень быстро привязываются к новым людям. Эти люди не должны меняться каждую неделю — иначе в волонтерской работе не будет никакого смысла. Главная задача волонтера — выстроить отношения с ребенком, помочь ему раскрыть свои способности, научить его какому-то полезному навыку. «Наша мечта — научить ребят фотографировать, — говорит Светлана. — Очень часто такие дети оказываются неплохими фотографами, художниками, это помогает им понять окружающий мир. Мы очень хотим купить простые фотоаппараты и заниматься с каждым ребенком, учить его видеть».
НЕПОДГОТОВЛЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК НЕ МОЖЕТ СТАТЬ ВОЛОНТЕРОМ. ЧТОБЫ ВОЛОНТЕР НЕ РЫДАЛ КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА ДЕТИ ПОЮТ ПРО МАМОНТЕНКА, ОН ДОЛЖЕН ПРОЙТИ ПОДГОТОВКУ
— Волк и заяц, давай играть! — Лидия прыгает зайцем вокруг нас, вызывая в круг. Это ее любимая игра, только она не любит быть волком. Лидия — всегда заяц. Она быстрее всех бегает, и поймать ее невозможно. Поработав несколько раз волком, я в этом убедилась. Аня неловко стоит в середине площадки. Ловлю ее и кричу: «Теперь Аня — волк!» Она радостно повторяет: «Аня волк» — и продолжает стоять. «Аня почти не видит, — шепчет мне Светлана, — я думала, вы поняли. Она видит только тени». Беру Аню за руку и бежим за зайцами. Ну, хорошо, не бежим. Идем. Но кого-то даже ловим.
Ладошка у Ани теплая и мягкая. Теперь понятно, почему она не выпускает мою руку. Эта рука — единственная связь с миром.
На площадку выводят гулять группу мальчиков такого же возраста. Светлана собирает новый кружок.
«По синему небу летел дракончик, ел пончик, в количестве пять — раз, два, три, четыре, пять», — считает Света, выбор падает на Андрея, и Андрей теперь водит. Андрей придумывает свое число и считает. Счет заканчивается на Лидии, но Лидия не любит водить, она срывается с места и прячется за столбом. Когда счет ведет Ксюша, Лидия возвращается в круг. «По синему небу…» — начинает Ксюша. «…Зеленой земле, плыву я на белом своем корабле», — подхватывает Лидия. И вот уже все дружно поют: «Пусть мама услышит, пусть мама придет».
— А мама придет? — спрашивает Ксюша.
— Не придет, — спокойно отвечает Аня.
Откуда они знают эту песню, кто показал им мультфильм про мамонтенка, я не знаю, у меня ком в горле, и я готова разрыдаться. Светлана грамотно переключает детей: «Это прекрасная песня! А знаете такую?»
И начинает петь другую.
Неподготовленный человек не может стать волонтером. Чтобы волонтер не рыдал каждый раз, когда дети поют про мамонтенка, он должен пройти подготовку у психолога. Может быть, психолог вообще не разрешит вам быть волонтером. Такое тоже бывает. Но это не должно помешать вам попробовать. «Даниловцам» нужны волонтеры. Но больше всего они нужны Ксюше, Лидии, Ане.
Консультирование и курсы подготовки волонтеров в «Даниловцах» проходят регулярно. Это большая и трудная работа — привлечь волонтеров, протестировать их и обучить. От действия каждого волонтера зависит судьба всей группы, которая ходит в детский дом. Если один волонтер поведет себя неправильно, всей группе могут закрыть вход в учреждение. Пострадают дети, которые каждой встречи с волонтерами очень ждут. Поэтому каждый волонтер понимает, что он — командный игрок и на нем огромная ответственность. Поэтому его команду надо регулярно собирать — например, для тренинга.
Чтобы все это произошло, добровольческое движение привлекает квалифицированных специалистов. Поиск волонтеров, работа специалистов, работа сайта — все это стоит денег. Наклейки, фотоаппараты, игровой материал — все это волонтеры не могут купить без нас, ведь они делают свою работу только благодаря нам и нашим пожертвованиям.
Волонтеры работают бесплатно. Это важно знать. «Даниловцы» работают в 15 учреждениях и ведут 18 проектов. Это помощь бездомным и детям-сиротам, ремонт для семей, находящихся в трудных ситуациях, переписка с заключенными, работа в РДКБ, Детском онкоцентре на «Юго-Западной» и больнице имени Бурденко — с детьми, которые вынуждены проводить там значительную часть своей жизни. На всех этих направлениях работают люди, которые хотят помогать.
Но чтобы вся система волонтерской работы была эффективной, ее необходимо поддерживать. Сделать эту работу эффективной могут только профессионалы. Психологи не могут работать бесплатно. Уже давно не секрет, что бесплатной хорошая профессиональная помощь не бывает.
…Заканчивается отведенный волонтерам час. Мы прощаемся. Аня крепко держит мою руку. «Ты придешь?» Я постараюсь. Очень. Но чтобы сюда прийти еще раз, мне надо пройти курсы подготовки.
«До свидания», — говорит Аня будничным голосом. Я подвожу ее к скамейке. Она покорно опускается на скамью. Тут она будет сидеть до окончания прогулки. Так проходит ее прогулка каждый раз, когда волонтеры не приходят. На этой скамье она проведет еще несколько лет. А потом ее переведут в психоневрологический интернат для взрослых. Я видела эти ПНИ. Для многих одиноких людей, попадающих туда из детского дома, такой интернат становится тюрьмой с пожизненным заключением.
Ане уже 14, и у нее мало шансов на приемную семью. Есть только одна надежда: если к Ане сейчас прикрепить волонтера, он сможет ходить к ней и потом в ПНИ, и в ее одинокой жизни появится кто-то близкий. Это идеальный вариант — волонтерское сопровождение таких людей, как Аня. Может быть, когда-нибудь такой закон придумают. Но Ане мы нужны сейчас.
